Адалят Мадатоглу. Осман и Гурген
Адалят Мадатоглу.
ОСМАН И ГУРГЕН
Статья была опубликована в газете «Каспiй» (март 2005 года)
В связи с раскопками, проводимыми армянскими археологами в Шуше и на территории других оккупированных районов, мне вспомнилась одна забавная история, которая приключилась с младшим братом моего отца Османом в конце 70-х годов прошлого века.
Все началось с того, что на картофельном поле в 54-х шагах от развалин древнего городища (доселе не разведанных археологами) борона трактора, за рулем которого сидел дядя Осман, уткнулась в большую каменную плиту прямоугольной формы. С помощью лома и монтировки Осман сдвинул глыбу в сторону и обнаружил под ней продолговатую яму, в которой покоились останки человека. Скелет был вовсе не опасен, но «вооружен» - рядом с ним лежал короткий бронзовый меч. Более не найдя в яме ничего ценного, Осман обезоружил покойника и задвинул плиту обратно. Бронзовый меч он принес домой и предусмотрительно спрятал под матрасом.
***
Через девять месяцев у Османа родился сын. Рождение сына дядя Осман отмечал целую неделю, а на восьмой день он попросил у соседа уазик, привязал на капот красную ленту и поехал в районную больницу забрать жену и малыша из роддома.
Но в роддоме, вернее в кабинете заведующей родильным отделением Гаяне Хореновны его ожидало коварное разочарование – главный гинеколог района потребовала у Османа 200 рублей взятки за выписку жены и ребенка.
У Османа таких денег не было и потому, он предложил ей альтернативу в качестве годовалого барашка. Гаяне Хореновна сочла альтернативу неприемлимой и Осман, закусив от злости левый конец собственных усов, спустился вниз, сорвал с капота красную ленту и поехал назад – к себе в деревню.
Проезжая мимо древнего городища, Осман вспомнил про бронзовый меч и его осенила мысль. А уже через полчаса он мчался обратно в районный центр.
- Гаяне Хореновна! – прямо с порога обратился к врачу дядя, - денег у меня нет, но вместо них я могу предложить вам очень ценную вещь, - закрыв за собой дверь, сказал дядя и развернул на столе банное полотенце, в которое был завернут бронзовый меч.
Гаяне Хореновна засуетилась и позвонила своему мужу, стоматологический кабинет которого находился этажом ниже. Гурген Арменакович не заставил себя долго ждать.
- Где ты достал это? – строгим тоном спросил у Османа Гурген Арменакович.
- У въезда в наше село, в 54-х шагах от развалин древнего городища, на картофельном поле, - выложил ему всю правду мой дядя.
- Хорошо, - сказал Гурген Арменакович и положил меч в сейф.
Тайная сделка состоялась. Стороны пожали друг другу руки и разошлись.
***
Когда малышу исполнился год, к Осману в гости приехали из города родственники его жены – ее тетя и кузен, который учился на историческом факультете столичного университета. Осман, чтобы занять гостя, показал будущему историку развалины древнего городища, а потом не сдержался и рассказал ему про бронзовый меч. А когда Осман показал студенту каменную плиту, тот изъявил желание взглянуть на останки древнего человека. Совместными усилиями они сдвинули плиту в сторону, Осман сел на камень и закурил сигарету, а студент спустился в яму. А потом он задал Осману вопрос, от которого у дяди пересохло в горле: «Ты же говорил, что отдал меч доктору?»
- Так оно и есть! – ответил Осман.
- А это что? – спросил студент и вытащил из ямы бронзовый меч.
***
Вернувшись в село, студент заперся в комнате для гостей, которая пахла шафрановыми яблоками, и начал изучать находку. Потом он позвал Османа и спросил: «Ты уверен, что это тот самый меч?»
- Сто процентов, один к одному! – ответил Осман.
- А была ли на нем эта надпись? – вновь спросил гость и указал на клинок меча.
- Точно помню, что нет! – сказал Осман.
- Эта надпись – на древнеармянском языке, - подытожил студент и задал Осману последний вопрос: «А как звали врача, которому ты отдал меч?»
- Гурген Арменакович!
Студент улыбнулся и закурил сигарету.
***
Утром следующего дня Осман и студент пошли в столярный цех уста Паши и изготовили из дуба точную копию бронзового меча. Затем электрическим паяльником выжгли на копии кукиш и написали рядом с кукишем вот эти, без преувеличения, исторические слова: «Ай, зырт[1] Гурген!»
***
Через полгода, в начале сентября, когда в воздухе пахло свежескошенной травой, школьными тетрадями и фиолетовыми чернилами, Осман решил сделать сыну обрезание.
Большое скопление городских людей на картофельном поле дядя увидел тогда, когда возвращался на УАЗике соседа из райцентра, куда ездил за покупками.
Среди них он узнал Гургена Арменаковича. Дядя подошел к Гургену Арменаковичу как раз в тот момент, когда русый человек в очках вышел из ямы и , держа в руках деревянный меч, спросил: «Товарищи! А что такое «зырт» и кто такой Гурген?!»
Когда все взоры устремились на Гургена Арменаковича, он ускользающим зрачком посмотрел на Османа и со словами «Ахпер, Осман, дуныс кандецир», потерял сознание.
А Осман сел в уазик и, насвистывая ашугскую песню «Алчаг дагдан думан галхар!», поехал к себе домой.
Очень кстати будет отметить здесь слова российского исследователя XIX века В.Величко:
«В частности, они (армяне) не упускают случая выдвигать свои исторические "заслуги" и теперешние достоинства паразитическим способом, т. е. попутно набрасывая тень на соседние с ними народности, у которых была история более ясная, несомненная и достойная. Грузин они в области историко-археологической грабят бессовестнейшим образом: сцарапывают грузинские надписи с памятников, захватывают древние православные часовни и опустелые церкви, сочиняют исторические нелепости и указывают, как на древние армянские владения, на такие области, где каждый камень говорит о прошлом грузинского царства».
Так что «царапать» и «сцарапывать» армяне умеют лучше всего.
