Казахи - вольные кочевники, жившие в юртах на колесах (фотографии)
15 марта 2013 г.
• 11:48
Н.Базылхан, ведущий научный сотрудник Института востоковедения им. Р.Сулейменова
Ученые до сих пор не пришли к единому мнению относительно значения самоназвания казахского народа. Тем не менее большинство специалистов сходятся во мнении, что слово «казах» древнетюркского происхождения и означало оно «вольных кочевников, перевозивших свои юрты на повозках». Более того, ставшее русским слово «казак» или «козак», по утверждению ученых, также древнетюркского происхождения, поскольку заимствовано у соседних тюркских народов.
Таким образом, корни слова «казах» в первую очередь следует искать в древнетюркской письменности и культуре, о которой мы можем судить по сохранившимся историческим памятникам в виде стел в поминальных комплексах, а также высеченных текстов на скалах, балбалах и других специальных камнях. Многие из обнаруженных каменных текстов до сих пор нуждаются в правильной этнолингвистической интерпретации. Например, слово esizесиз – «без хозяина» ранее переводилось, как «увы, как жаль, к сожалению, жаль, горе»; другое слово bokmedim-бокмедим – «не мог оставаться [в этом мире]» переведено, как «не насладился».
Кроме того, хочу заметить, что, справедливым было бы древнетюркскую самобытную письменность называть не руническим письмом (как это принято сегодня), а тьrьk bitik – тюрк битик, как об этом пишется в самих оригинальных древнетюркских текстах. Например, bitig biti – писать; в древне- и среднетюркском языке bitig – битик означает письмена, надпись, почерк, книга; bitigci – писец, писарь; bitigtas – битикташ или стела с надписями; beŋgutas – бенгуташ или вечный камень, означающий символическое название стелы с надписями; tike bertim переводится, как «вечный камень установил» (в Енисейских памятниках встречается именно такое выражение). Развитие прототюркской формы и семантики превратили значение этого слова в «бить, ударить, выбивать, вырезать» и второе значение – «нож, резать, резьба, писать».
Изучая тюрк битик, можно видеть, что в ней зафиксированы фонологические закономерности всего языкового яруса древнетюркских этносов. Эта письменность по системе алфавита является идеограммо-тамгозначной и по структуре – фоно-морфемной. Фиксация и сокращение фонологического состава корней и аффиксов в двух или трех тамго-знаках облегчили всю лексико-грамматическую (сингармоническую) структуру древнетюркского языка. Поэтому древний битик был понятен всем тюркским этносам того времени и распространен во всех регионах обширной империи Тюркского Эля.
Существует предположение, что тюрк битик создавался по приказу одного из каганов древнетюркской империи приблизительно в начале VII века в районе долины реки Орхон в центральной Монголии. Эта территория и есть место основания Тюркского Эля. Памятники Орхоно-Енисейско-Таласской тюркской письменности археологи сегодня находят на громадном пространстве – начиная с Монголии, Хакасии, Тувы, Алтая, Бурятии, Саха-Якутии, Восточного Туркестана (СУАР), Казахстана, Киргизии, Узбекистана и заканчивая Северным Кавказом и Восточной Европой. Историки связывают эти памятники с различными периодами развития тюркских каганатов и государств. Например, памятники периода Тюркского Эля, Древнекиргизского государства, Хазаро-печенегского союза, Тюргешского государства и других периодов.
Среди них много культово-поминальных комплексов, например, воздвигнутых в честь кагана Бильге, Кюльтегина, Тоньюкука, Кюличура, Ел етмиш ябгу, Алтын тамган тархана, Ел етмиш кагана и другие (они относятся к Орхонским памятникам). Кроме того, обнаружены сотни надписей, высеченных на различных горных утесах, а также на керамических плитках, медных монетах и печатях, обнаруженных при археологических раскопках.
Интересно, что на Орхонских памятниках одновременно с тюркскими письменами были распространены древнесогдийские. Обнаружены даже трехъязычные тексты. Так, памятник «Бугат» в честь кагана Татпара (582 г.) испещрен древнетюркским, древнесогдийским и санскрит-брахмийским текстами; памятник «Кіші қонақай» времен правления кагана Нири – согдийским (589 г.); памятник Суджи (южная Монголия) – древнетюркским и согдийским текстами (IX в.). Все это свидетельствует о тесных взаимоотношениях тюрков с китайцами и согдийцами на протяжении всего периода существования Тюркской империи.
Древнетюркский битик не утрачивал своей имперской значимости вплоть до ХІІ века. Можно констатировать, что именно в период геополитических изменений в Евразии (особенно во времена распада Тюркской империи) язык и письменность номадов постоянно преобразовывались. Это явление особенно ярко проявлялось во времена религиозно-политических, экономических перемен – внедрение манихейства, буддизма, христианства, мусульманства и других трансформаций.
Об истории тюрков рассказывают также енисейские памятники, которые сосредоточены в долине реки Енисей и относятся к VIII–Х векам. Язык этих текстов ученые относят к древнехакасскому, киргизскому, алтайскому, шорскому и тувинскому языкам. По моему мнению, языковых различий в текстах енисейских, орхонских и таласских памятников, по сути, нет. Например, в енисейских памятниках упоминаются такие же этнонимы, как тюрк, тюргеш, ач, чик, встречающиеся в других древнетюркских текстах.
Одной из интереснейших находок, относящихся к таласским памятникам (долина реки Талас, протекающей на границе Казахстана и Киргизии), является уникальная деревянная палочка с древнетюркской надписью (местность Ачиктас, 1932 г.). Пока ее содержание полностью не расшифровано, но можно предположить, что о такого типа деревянной палочке говорится в одной из древнекитайских рукописей: «Варвары (так китайцы называли хуннов – авт.) употребляют для своих надписей деревянную палочку».
В настоящее время количество древнетюркских письменных памятников разного типа (включая обнаруженные в Монголии в 2008 году музыкальные инструменты с надписями) составляет 530 единиц. Среди них особый интерес представляют письменные памятники, которые устанавливались в поминальных комплексах. По данным российского историка Л. Гумилева, каганов и правителей Тюркского Эля насчитывается более 80 человек [Гумилев, 1993]; в древнекитайских источниках «Суй шу», «Чжоу шу», «Синь Тан шу» зафиксированы имена 83 каганов. Исходя из этого, можно предположить, что не для всех каганов строились поминальные комплексы (или не все они сохранились).
Хочу подчеркнуть, что похоронный ритуал занимал значительное место в обрядах древних тюрков и сопровождался особыми действиями и установлениями. Во многом благодаря этому мы сегодня имеем возможность читать надписи из погребальных комплексов и на каменных изваяниях – бедизах. Бедиз – это скульптуры кочевников. Этимология слова происходит от корня «бет, бед». Бет означает лицо, бедер – резьба, бейне – рисунок. С точки зрения социально-ранговой иерархической системы тюрков, каменные изваяния можно разделить на три типа – каганско-княжеские, кочевые аристократические и родо-племенные. Способ выполнения каменных изваяний зависел от мастерства резчика – бедизчи. По традиции древних тюрков, бедизы устанавливались в восточной части захоронения лицом на восток. На них изображали головные уборы, косы, серьги, одежду, обувь, шлем, пояса, ножи, сабли, копья, стрелы, сосуды и другие предметы. Все это дает богатую этнографическую информацию.
К востоку рядом с бедизами ставились балбалы (по числу людей, принимавших участие в погребально-поминальном обряде). Этимология древнетюркского слова bal + bal означает бить, ударить, установить. Отсюда балбалы – это установленные, выбитые камни, которые свидетельствовали о ранге умершего.
Балбалов, игравших важную роль в поминальном обряде, историки называют «каменной бабой» и считают, что их количество означало число убитых (покойным) врагов, некоторые утверждают, что они служили коновязным столбом. С этим нельзя согласиться. Если балбалы действительно символизировали количество убитых врагов, тогда на них не должно быть древнетюркских надписей и каганских тамг (родовых знаков). Балбал с тамгой, скорее, являлся «подписью» участников обряда, так как, согласно поминальным правилам, каждый участник должен был поставить своего балбала, чтобы засвидетельствовать уважение покойному. Также нельзя утверждать, что балбалы – это коновязь. Во-первых, для такой цели они расположены чересчур тесно друг к другу, и, во-вторых, это слишком дорогой способ привязки коня к местности, когда его можно просто стреножить (что кочевники и делали).
Лошади играли неоценимую роль в жизни древних номадов, перевозивших свои юрты на повозках. Не случайно во многих китайских источниках встречаются такие общие названия тюркских племен, как «гаочэ, гаогюй, гаоцзюй», что в переводе с китайского означало «высокие тележники». Сами же тюрки свои высокие повозки на деревяных колесах с нагруженными юртами называли tegreк (отсюда тегре – крутить, кружить; тегире – круглый; тегирмен – мельница). В записях Плано Карпини, Рубрука есть описания юрт-повозок, правителей Дешт-и-Кыпчака: «И они делают подобные жилища настолько большими, что те имеют иногда тридцать футов в ширину. Именно я вымерил однажды ширину между следами колес одной повозки в 20 футов, а когда дом был на повозке, он выдавался за колеса по крайне мере на пять футов с того и другого бока. Я насчитал 22 быка, тянувших дом…» (Путешествие в восточные страны. Плано Карпини и Гильом Рубрук. – Алматы, 1993).
Название tegreк существовало примерно до VIII века. Затем деревянные телеги с юртами стали называться канлы или кипчак. А в XIII–XIV веках огромные деревянные колеса укрепили железом, и с этого времени повозки с юртами получили новое название «казах».
Исходя из вышесказанного, можно выдвинуть версию возникновения политонима нашего народа от слова «казах», которым называли вольных кочевников, перевозивших свои юрты на повозке.
Ученые до сих пор не пришли к единому мнению относительно значения самоназвания казахского народа. Тем не менее большинство специалистов сходятся во мнении, что слово «казах» древнетюркского происхождения и означало оно «вольных кочевников, перевозивших свои юрты на повозках». Более того, ставшее русским слово «казак» или «козак», по утверждению ученых, также древнетюркского происхождения, поскольку заимствовано у соседних тюркских народов.
Таким образом, корни слова «казах» в первую очередь следует искать в древнетюркской письменности и культуре, о которой мы можем судить по сохранившимся историческим памятникам в виде стел в поминальных комплексах, а также высеченных текстов на скалах, балбалах и других специальных камнях. Многие из обнаруженных каменных текстов до сих пор нуждаются в правильной этнолингвистической интерпретации. Например, слово esizесиз – «без хозяина» ранее переводилось, как «увы, как жаль, к сожалению, жаль, горе»; другое слово bokmedim-бокмедим – «не мог оставаться [в этом мире]» переведено, как «не насладился».
Кроме того, хочу заметить, что, справедливым было бы древнетюркскую самобытную письменность называть не руническим письмом (как это принято сегодня), а тьrьk bitik – тюрк битик, как об этом пишется в самих оригинальных древнетюркских текстах. Например, bitig biti – писать; в древне- и среднетюркском языке bitig – битик означает письмена, надпись, почерк, книга; bitigci – писец, писарь; bitigtas – битикташ или стела с надписями; beŋgutas – бенгуташ или вечный камень, означающий символическое название стелы с надписями; tike bertim переводится, как «вечный камень установил» (в Енисейских памятниках встречается именно такое выражение). Развитие прототюркской формы и семантики превратили значение этого слова в «бить, ударить, выбивать, вырезать» и второе значение – «нож, резать, резьба, писать».
Изучая тюрк битик, можно видеть, что в ней зафиксированы фонологические закономерности всего языкового яруса древнетюркских этносов. Эта письменность по системе алфавита является идеограммо-тамгозначной и по структуре – фоно-морфемной. Фиксация и сокращение фонологического состава корней и аффиксов в двух или трех тамго-знаках облегчили всю лексико-грамматическую (сингармоническую) структуру древнетюркского языка. Поэтому древний битик был понятен всем тюркским этносам того времени и распространен во всех регионах обширной империи Тюркского Эля.
Существует предположение, что тюрк битик создавался по приказу одного из каганов древнетюркской империи приблизительно в начале VII века в районе долины реки Орхон в центральной Монголии. Эта территория и есть место основания Тюркского Эля. Памятники Орхоно-Енисейско-Таласской тюркской письменности археологи сегодня находят на громадном пространстве – начиная с Монголии, Хакасии, Тувы, Алтая, Бурятии, Саха-Якутии, Восточного Туркестана (СУАР), Казахстана, Киргизии, Узбекистана и заканчивая Северным Кавказом и Восточной Европой. Историки связывают эти памятники с различными периодами развития тюркских каганатов и государств. Например, памятники периода Тюркского Эля, Древнекиргизского государства, Хазаро-печенегского союза, Тюргешского государства и других периодов.
Среди них много культово-поминальных комплексов, например, воздвигнутых в честь кагана Бильге, Кюльтегина, Тоньюкука, Кюличура, Ел етмиш ябгу, Алтын тамган тархана, Ел етмиш кагана и другие (они относятся к Орхонским памятникам). Кроме того, обнаружены сотни надписей, высеченных на различных горных утесах, а также на керамических плитках, медных монетах и печатях, обнаруженных при археологических раскопках.
Интересно, что на Орхонских памятниках одновременно с тюркскими письменами были распространены древнесогдийские. Обнаружены даже трехъязычные тексты. Так, памятник «Бугат» в честь кагана Татпара (582 г.) испещрен древнетюркским, древнесогдийским и санскрит-брахмийским текстами; памятник «Кіші қонақай» времен правления кагана Нири – согдийским (589 г.); памятник Суджи (южная Монголия) – древнетюркским и согдийским текстами (IX в.). Все это свидетельствует о тесных взаимоотношениях тюрков с китайцами и согдийцами на протяжении всего периода существования Тюркской империи.
Древнетюркский битик не утрачивал своей имперской значимости вплоть до ХІІ века. Можно констатировать, что именно в период геополитических изменений в Евразии (особенно во времена распада Тюркской империи) язык и письменность номадов постоянно преобразовывались. Это явление особенно ярко проявлялось во времена религиозно-политических, экономических перемен – внедрение манихейства, буддизма, христианства, мусульманства и других трансформаций.
Об истории тюрков рассказывают также енисейские памятники, которые сосредоточены в долине реки Енисей и относятся к VIII–Х векам. Язык этих текстов ученые относят к древнехакасскому, киргизскому, алтайскому, шорскому и тувинскому языкам. По моему мнению, языковых различий в текстах енисейских, орхонских и таласских памятников, по сути, нет. Например, в енисейских памятниках упоминаются такие же этнонимы, как тюрк, тюргеш, ач, чик, встречающиеся в других древнетюркских текстах.
Одной из интереснейших находок, относящихся к таласским памятникам (долина реки Талас, протекающей на границе Казахстана и Киргизии), является уникальная деревянная палочка с древнетюркской надписью (местность Ачиктас, 1932 г.). Пока ее содержание полностью не расшифровано, но можно предположить, что о такого типа деревянной палочке говорится в одной из древнекитайских рукописей: «Варвары (так китайцы называли хуннов – авт.) употребляют для своих надписей деревянную палочку».
В настоящее время количество древнетюркских письменных памятников разного типа (включая обнаруженные в Монголии в 2008 году музыкальные инструменты с надписями) составляет 530 единиц. Среди них особый интерес представляют письменные памятники, которые устанавливались в поминальных комплексах. По данным российского историка Л. Гумилева, каганов и правителей Тюркского Эля насчитывается более 80 человек [Гумилев, 1993]; в древнекитайских источниках «Суй шу», «Чжоу шу», «Синь Тан шу» зафиксированы имена 83 каганов. Исходя из этого, можно предположить, что не для всех каганов строились поминальные комплексы (или не все они сохранились).
Хочу подчеркнуть, что похоронный ритуал занимал значительное место в обрядах древних тюрков и сопровождался особыми действиями и установлениями. Во многом благодаря этому мы сегодня имеем возможность читать надписи из погребальных комплексов и на каменных изваяниях – бедизах. Бедиз – это скульптуры кочевников. Этимология слова происходит от корня «бет, бед». Бет означает лицо, бедер – резьба, бейне – рисунок. С точки зрения социально-ранговой иерархической системы тюрков, каменные изваяния можно разделить на три типа – каганско-княжеские, кочевые аристократические и родо-племенные. Способ выполнения каменных изваяний зависел от мастерства резчика – бедизчи. По традиции древних тюрков, бедизы устанавливались в восточной части захоронения лицом на восток. На них изображали головные уборы, косы, серьги, одежду, обувь, шлем, пояса, ножи, сабли, копья, стрелы, сосуды и другие предметы. Все это дает богатую этнографическую информацию.
К востоку рядом с бедизами ставились балбалы (по числу людей, принимавших участие в погребально-поминальном обряде). Этимология древнетюркского слова bal + bal означает бить, ударить, установить. Отсюда балбалы – это установленные, выбитые камни, которые свидетельствовали о ранге умершего.
Балбалов, игравших важную роль в поминальном обряде, историки называют «каменной бабой» и считают, что их количество означало число убитых (покойным) врагов, некоторые утверждают, что они служили коновязным столбом. С этим нельзя согласиться. Если балбалы действительно символизировали количество убитых врагов, тогда на них не должно быть древнетюркских надписей и каганских тамг (родовых знаков). Балбал с тамгой, скорее, являлся «подписью» участников обряда, так как, согласно поминальным правилам, каждый участник должен был поставить своего балбала, чтобы засвидетельствовать уважение покойному. Также нельзя утверждать, что балбалы – это коновязь. Во-первых, для такой цели они расположены чересчур тесно друг к другу, и, во-вторых, это слишком дорогой способ привязки коня к местности, когда его можно просто стреножить (что кочевники и делали).
Лошади играли неоценимую роль в жизни древних номадов, перевозивших свои юрты на повозках. Не случайно во многих китайских источниках встречаются такие общие названия тюркских племен, как «гаочэ, гаогюй, гаоцзюй», что в переводе с китайского означало «высокие тележники». Сами же тюрки свои высокие повозки на деревяных колесах с нагруженными юртами называли tegreк (отсюда тегре – крутить, кружить; тегире – круглый; тегирмен – мельница). В записях Плано Карпини, Рубрука есть описания юрт-повозок, правителей Дешт-и-Кыпчака: «И они делают подобные жилища настолько большими, что те имеют иногда тридцать футов в ширину. Именно я вымерил однажды ширину между следами колес одной повозки в 20 футов, а когда дом был на повозке, он выдавался за колеса по крайне мере на пять футов с того и другого бока. Я насчитал 22 быка, тянувших дом…» (Путешествие в восточные страны. Плано Карпини и Гильом Рубрук. – Алматы, 1993).
Название tegreк существовало примерно до VIII века. Затем деревянные телеги с юртами стали называться канлы или кипчак. А в XIII–XIV веках огромные деревянные колеса укрепили железом, и с этого времени повозки с юртами получили новое название «казах».
Исходя из вышесказанного, можно выдвинуть версию возникновения политонима нашего народа от слова «казах», которым называли вольных кочевников, перевозивших свои юрты на повозке.
